- У него тыква вместо головы, но он выглядит приличным джентльменом, - громко прошептал Чарльз, глядя в окно через щель в гардинах.

Дом близнецов стоял вдали от деревни и был отделен от неё Тёмным Лесом, поэтому они нечасто принимали гостей. Даже случайный странник, которого холодные осенние ветры заносили с этот уголок, не решался постучать в ворота старого поместья, возвышавшегося на холме в гордом одиночестве.

- Тыква - как фонарь? Или тыква как овощ? - почему-то тоже шёпотом спросила Камилла.

В этот миг дверь столовой отворилась, и из мрака возник дворецкий с подсвечником в руках.

- У ворот господин, у него тыква вместо головы, но он выглядит приличным джентльменом, - откашлявшись, медленно и с достоинством, как и подобает дворецким, заявил слуга, - Тыква - как овощ, - немедленно добавил он.

Камилла, удовлетворившись ответом, немедленно вернулась к своему супу, а Чарльз, важно сложив руки за спину, поинтересовался, чего хотел тыквоголовый господин.

- Он хотел попросить разрешения остаться на ночлег в поместье, сэр, - ответил слуга, - Погода ужасная, идёт дождь, а к утру, возможно, подморозит.

Камилла отбросила серебряную ложку так резко, что та с громким звоном ударилась о вазочку с корицей, вскочила из-за стола, повалив стул, и с праведным возмущением воскликнула:

- Так почему же ты не впустил его, Тальбот? Немедленно пригласи гостя! Предоставь ему комнату, а потом предложи поужинать вместе с нами.

- Мэм, я так и поступил, - важно ответил дворецкий, - Думаю, он скоро присоединится к вам.

- Ты мог бы сперва посоветоваться с нами, - пожурил слугу Чарльз, усаживаясь за стол, - Ступай!

После ухода дворецкого близнецы вернулись к поглощению супа, и в столовой воцарилась тишина, в которой чуть слышно как колокольчики позванивали серебряные ложки и потрескивали фитили свечей. После смерти родителей близнецы жили совсем одни, если не учитывать Тальбота, а ещё кухарку и горничную.

Спустя четверть часа дверь столовой вновь распахнулась, и в сопровождении дворецкого в столовую вошёл гость. Он и впрямь выглядел прилично - в жилете с набивным орнаментом и в сюртуке, разве что на плечах вместо головы покоилась огромная оранжевая тыква с кудрявым хвостиком на макушке.

- Добрый вечер! - воскликнул Чарльз, поднимаясь со своего места, - Мы приветствуем вас в нашем поместье! Пожалуйста, чувствуйте себя как дома и отужинайте вместе с нами! Я - Чарльз, а это моя сестра Камилла.

- Тальбот, почему для гостя не готовы приборы? - рассердилась Камилла, - Немедленно подготовь для него место за столом. Присаживайтесь, пожалуйста! Хотите супу? - последнее относилось к гостю.

Тот кивнул (видимо, в знак благодарности), расположился с другого конца стола и, пока дворецкий наливал для него суп, заправил белоснежную салфетку за воротничок.

- Ужасная погода, верно? Всего лишь середина октября, а уже заморозки ударили, - театрально вздохнула Камилла, заводя непринужденную беседу, - Как хорошо, бедняжка, что вы остановились у нас!

- Откуда вы и какая нужда завела вас в наши края? - деловито поинтересовался Чарльз.

 Вместо ответа тыквоголовый поднял руку с длинными пальцами, на которых фаланг было чуть больше обычного, и пространно указал куда-то влево от себя, а затем, немного подождав, провёл невидимую линию вправо.

- А! Вы едете из деревни, - догадался Чарльз.

- Вы, наверное, так голодны, - покачала головой Камилла, - Вот! Возьмите пару булочек и джема, - она участливо протянула гостю блюдо.

***

- Сегодня я собираюсь украшать могилы родителей, - заявил Чарльз за завтраком, - Присоединишься?

Вместо тарелки перед ним лежали венки из лозы, в которые он аккуратно вплетал сухие листья и веточки рябины и смородины.

За окном стелился туман, и в тусклом утреннем свете оба близнеца немного напоминали моль - оба в белоснежных рубашках, которые почти сливались с их молочной кожей, оба с серебристыми вьющимися волосами - но с короткими у Камиллы и длинной косой у Чарльза.

- Неа, - Камилла отрицательно покачала головой на предложение Чарльза, обмакивая булочку в молоко.

Брат собирался пожать плечами, но в этот момент двери столовой распахнулись и в сопровождении Тальбота к завтраку пожаловал тыквоголовый гость.

- Ого, вы всё ещё здесь! - воскликнула Камилла.

- Доброе утро! Присоединяйтесь к завтраку, - вежливо заявил Чарльз, покосившись на сестру.

- Угощайтесь булочками, - поправилась та, протягивая гостю корзинку со свежей выпечкой.

***

- Мне показалось, наш гость слишком много ест, - тревожно прошептала Камилла вечером, когда близнецы укладывались спать.

- И совершенно не собирается покидать нас, - эхом отозвался Чарльз, в задумчивости присаживаясь на краешек постели, - Но мы не можем его выгнать, это не гостеприимно.

Взволнованная Камилла вспорхнула со своей постели, на цыпочках пробежала по пушистому ковру, осторожно обходя вытканные на нём кусты ягод, и села рядом с братом.

- Да, но мы можем просто от него избавиться, - тихо ответила она, - В конце концов, это всего лишь тыква.

Несколько минут близнецы сидели в молчании, слегка болтая ногами и рассматривая кружевные манжеты своих ночных сорочек.

- Тогда нам необходим топор, - более решительно, чем прежде, произнёс Чарльз.

Брат с сестрой взглянули друг на друга, синхронно кивнули, будто бы один был отражением другого, и, так же синхронно спрыгнув в постели, принялись собираться. Брат одел поверх рубашки чёрный бархатный плащ с бантиком под подбородком, сестра поставила свечу в большой фонарь, и, осторожно приоткрыв двери, экспедиция выскользнула во мрак.

- Доброго вечера, бабуля, - шёпотом поприветствовал Чарльз портрет своей прапрабабушки, когда они добрались до кладовки.

Старушка в огромном чепце вдвое больше своей головы с любопытством наблюдала из-за золоченой рамы, как Камилла вытаскивает из каморки тяжёлый топор.

- Не беспокойся, бабушка, мы всё уберём, - отчиталась портрету Камилла.

Когда близнецы приоткрыли дверь в спальню гостя, они обнаружили, что тот спит, растянувшись на постели прямо в костюме. Конечно, сложно было сказать, спит ли он на самом деле или только притворяется - ведь вместо головы у него была тыква, но так или иначе он не подал виду, что заметил их. Чарльз на всякий случай прикрыл фонарь полой своего плаща и в бледном лунном свете близнецы проскользнули в комнату.

- Не станем медлить, - торжественно прошептала Камилла, когда они встали у постели своего гостя по разные её стороны.

- Да, - кивнул Чарльз.

Лезвие топора блеснуло в полумраке, раздался хруст разбиваемой тыквы, во все стороны брызнул сладковатый оранжевый сок, и спальню тут же наполнил свежий пряный аромат овоща. Тыквоголовый даже не шелохнулся, будто он и до этого был не слишком живым.

- Свершилось, - торжественно прошептала Камилла, опуская руку с топором.

- У него полно семечек в тыкве, - заметил Чарльз, наклоняясь над телом гостя, и поднёс фонарь, чтобы получше рассмотреть.

- Лучше бы нам закопать его на грядках до рассвета, иначе Тальбот будет ворчать, - обеспокоено произнесла сестра.

- Всего целиком или только тыкву?

- Всего целиком.

***

Тело тыквоголового оказалось легче охапки дров, но всё же тяжелее корзины с грибами, например. Близнецы выбрали место под ежевичным кустом и молча принялись за работу. В ночной тишине раздавался лишь шорох лопат, врезающихся в землю. Полная Луна выкатилась из-за облака и с любопытством поглядывала на возню внизу, наполняя запущенный садик таинственным бледным светом.

Когда со всем было покончено, и сухенькое тело гостя оказалось погребено под шестью футами земли, близнецы перепачканные землёй, утомлённые работой, покачиваясь и позёвывая, направились в поместье.

- Скорее бы завтрак, - сонно пробормотала Камилла.

***

Утром следующего дня Тальбот распахнул шторы в спальне близнецов резче обычного - слуга явно был чем-то взволнован. Чарльз и Камилла, плохо выспавшиеся после хлопотной ночи, бледные и вялые сели в постелях.

- Доброе утро, молодые люди! У меня для вас две удивительные новости, - возбужденно заговорил Тальбот.

- Какие же? - деловито осведомился Чарльз, про себя удивившись, что их две, а не одна.

- Во-первых, наш гость внезапно покинул нас этой ночью, не сказав ни слова. Без каких-либо церемоний, без благодарности, - тоном полным возмущения и осуждения сообщил слуга, - Ни даже записочки не оставил!

- А вторая новость? - поторопила его Камилла.

- Во-вторых, на грядках за ночь взошли тыквы! И не парочка, а целые десятки.

- Они уже созрели? - поинтересовался Чарльз, до предела заинтригованный этим событием.

- Да, сэр! Взгляните сами.

Чарльз на цыпочках приблизился к окну и сквозь утренний туман увидел их - множество оранжевых плодов, светящихся как фонарики в осенней мгле. Большая их часть располагалась как раз там, где покоился под ежевичным кустом непутевый гость, а оттуда лозы расходились в разные стороны огорода.

- Можно испечь тыквенный пирог, - мечтательно протянула Камилла.

- И тыквенный хлеб, - тихо отозвался Чарльз.

- Сварить тыквенный джем! - с энтузиазмом воскликнула сестра.

- И тыквенную кашу!

- Тыквенные маффины!

- Тыквенный суп!

- А из остального наделать фонарей! - хлопнул в ладоши Тальбот, явно поддерживая идеи хозяев, - Не станем медлить!

***

И в поместье на холме закипела работа. Сами близнецы, Тальбот, и даже горничная катили, несли, везли на тележках бесчисленные тыквы с огорода к черному входу, откуда они кухаркой переправлялись на кухню, где уже вовсю пылал огонь в очаге, кипели и булькали бульоны, подходило в кадках тесто.

Весь день тыквы вскрывались, разрезались, разбивались, нарезались, крошились, запекались по отдельности и в рагу, отправлялись в начинки пирогов и булочек, отчего всё поместье, от первого этажа до башенки на крыше, благоухало сладковатым тыквенным ароматом.

Сами близнецы, устроившись на крыльце в креслах-качалках, вырезали фонарики из пустых тыкв.

К вечеру большой стол в столовой оказался полностью заставлен тыквенными яствами. Чего здесь только не было: дымились супницы и горшочки с рагу, соблазнительно благоухали пироги, тарты, вафли, вазочки с тыквенным конфитюром. К ужину были приглашены все обитатели поместья, включая Тальбота, горничную, кухарку и даже парочку мышей. В фонариках, вырезанных близнецами, установили свечи, и все заняли свои места. Зазвенели ложки и вилки, кубки наполнил тыквенный сок. Тальбот большим половником разливал по мискам суп, кухарка разрезала большую тыкву запеченную целиком, горничная мазала тыквенные пироги тыквенным джемом.

- Как вкусно! - в восхищении простонала Камилла, расправляясь с третьей порцией тыквенного тарта.

- Не могу оторваться, - вторил ей Чарльз, поглощая одну за другой дольки тыквы, запеченной с сыром и пряностями.

***

На следующее утро, как и во все предыдущие утра, Тальбот распахнул дверь спальни близнецов и проследовал к окну. Выглядел он как обычно, если не считать того, что на плечах у него вместо головы была тыква. Такая же тыква, только поменьше, оказалась вместо головы у Камиллы, которая села в постели, как только слуга вошёл в комнату. Такая же тыква покоилась на подушке Чарльза. Такие же тыквы вместо голов, только совсем крошечные, не больше вишни, были и у мышей, бегавших по коридорам старого дома.

Впрочем, это происшествие почти никак не изменило уклад жизни в поместье, разве что его обитатели сделались менее разговорчивыми.